Об уране, президентских выборах и отношениях с Казахстаном — эксклюзивное интервью с послом Ирана в РК
Чрезвычайный и Полномочный Посол Ирана в Казахстане Али Акбар Джоукар в интервью корреспонденту агентства Kazinform рассказал, для чего Иран стал устанавливать дополнительные урановые центрифуги, а также об отношениях с МАГАТЭ, Казахстаном и Западом.
— Господин Али Акбар, позвольте выразить соболезнования в связи с гибелью Президента Ибрахима Раиси и всех тех, кто находился на борту вертолета.
— Я также приветствую Вас и ваших коллег здесь. Сердечно благодарен Вам за соболезнования по поводу кончины президента. Также хотел поблагодарить за те соболезнования, которые были выражены народом Казахстана, Правительством Казахстана, а также лично Президентом. Хочу выразить благодарность от всего иранского народа и от посольства лично.
— В начале июня Франция, Германия и Великобритания («Евротройка») официально представили совету управляющих МАГАТЭ резолюцию с осуждением ядерной эскалации Ирана. «Евротройка» в проекте резолюции призывают Иран сотрудничать с МАГАТЭ и объяснить наличие следов урана на незаявленных иранских объектах. Согласно докладу МАГАТЭ, Иран поспешно установил дополнительные центрифуги для обогащения урана на ядерном объекте в Фордо и начал устанавливать другие. Было ли это связано с резолюцией МАГАТЭ?
— Вы, наверное, хорошо знаете, что во всем мире в истории не было такого, чтобы Иран так плотно сотрудничал с МАГАТЭ. Статистика проведенных инспекций наших объектов, посещение делегациями МАГАТЭ показывают, что Иран на самом высоком уровне сотрудничал с МАГАТЭ. Как вы знаете, в результате многолетних переговоров по ядерной программе Ирана между 5-ю западными странами был заключен всеобъемлющий план действий — соглашение (СВПД), которое также отразилось в резолюции 2231 Совета безопасности. По результатам этой резолюции отношения между Западом и Ираном пришли к тому, что у международного сообщества уже нет вопросов к ядерной программе Ирана. С приходом к власти в США Трампа страна вышла из этого соглашения в одностороннем порядке. И, несмотря на это, Иран никогда не приостанавливал свое сотрудничество с МАГАТЭ.
Иран приложил много усилий для того, чтобы возродить всеобъемлющий план действий. Но с западной стороны ничего не произошло. Несмотря на действия этих трех западных государств, Иран всегда шел в сторону взаимодействия и сотрудничества, когда принимал какие-то меры, заранее заявлял в МАГАТЭ, международному сообществу. Например, о процентном уровне обогащения. Сейчас некоторые страны опять возвращаются к тому прошедшему делу, которое происходило 9-10 лет назад.
Они ищут пути, чтобы применить политическое давление и используют МАГАТЭ в политических целях. В данный момент эти три европейских государства поступают с этим техническим органом несправедливо. Я сейчас не хочу поднимать двойные стандарты государств по отношению к другим государствам. Мы просто хотим, чтобы этот орган, который занимается техническими вопросами, сотрудничал с нами.
Опять же, несмотря на те наши возражения и критику, которые у нас имеются к этой организации, мы продолжаем сотрудничать. Генеральный директор этого агентства посетил Иран. И мы не хотим, чтобы этот орган превратился в политический.
Поэтому мы должны сделать так, чтобы у МАГАТЭ были свои механизмы, которые могут работать, не следуя никаким обвинениям. На самом деле Иран должен принять меры на основе того соглашения, которое было достигнуто до этого. И если бы США не выходили из всеобъемлющего плана действий в одностороннем порядке, а европейские и западные страны выполняли бы свои обязательства, такой ситуации не было бы. Но они не соблюдали свои обязательства.
Тем не менее Иран принимает все действия, заранее информируя МАГАТЭ. Это важный пункт — Иран все еще действует в рамках МАГАТЭ.
— Каково достоверное число дополнительных центрифуг и в каких местах они устанавливаются?
— Я не могу сказать, какое количество, так как не являюсь экспертом в этой сфере. Но я знаю, что у нас имеются ядерные объекты, которые работают под эгидой МАГАТЭ.
— Какие у Ирана планы по подземному заводу в Фордо?
— Касательно подземных объектов — это все в рамках безопасности. Если вы помните 10-летие до заключения всеобъемлющего соглашения, тогда мы ежегодно подвергались угрозам. Также были диверсионные действия, о которых говорилось в СМИ.
Подземные объекты — исключительно невоенные объекты — это научные объекты, которые могут находиться и в Иране, и Казахстане, и другом государстве. В данный момент информация о том, что Иран действует не в рамках плана, преувеличивается. На самом деле это западные страны, которые участвуют в соглашении, нарушили свои обязательства и действия этого соглашения. В Тегеране имеется научный реактор, который потребляет топливо. Когда нам приостановили передачу топлива, мы стали его сами производить.
Поэтому я говорю, что атмосфера в СМИ западных стран нагнетается, но мы должны смотреть на естественные права государства в плане мирного использования энергетики.
Для использования атома определен механизм такой организацией, как МАГАТЭ. Если бы западные страны не использовали его в политических целях, многие страны могли бы использовать научный потенциал ядерной энергетики в мирных целях.
— Для чего Иран обогащает уран?
— Как вы знаете, ядерная энергетика имеет очень широкое научное применение в мирных целях. Она (энергетика) используется в сельском хозяйстве, медицине и многих других сферах. Некоторые государства имеют ядерные боеголовки, однако утверждают, что используют их в мирных целях. Спрашивать, где мы ее применяем, довольно странно, учитывая, что мы страна-участник МАГАТЭ. Ядерная энергетика очень широко используется в сельском хозяйстве, промышленности. Использование ядерной энергетики в современном мире является одним из показателей развития государства.
Например, более 15 лет назад, когда мы спрашивали у других государств топливные заготовки, никто их не передавал. В связи с этим мы нашли возможность обогащать уран от 5 до 20%.
Поэтому спрашивать, в каких целях мы обогощаем уран — некорректно. Так как Иран всегда действует в рамках МАГАТЭ, в рамках соглашений и своих обязательств.
Я повторюсь, что не являюсь экспертом в этой сфере, но если вы увидите в Иране институт сельского хозяйства, который применяет ядерную энергетику, также в медицине, вы сами станете свидетелем того, насколько широко она применяется.
Я с уверенностью могу сказать, что в Иране производятся лекарственные препараты против рака.
Сегодня, когда мы сталкиваемся в серьезными заболеваниями, если ранее мы обращались к другим государствам, то сейчас решаем сами и лечим серьезные заболевания.
— Экспортируется ли обогощенный уран из Ирана?
— Нет, не экспортируется. Но в соглашении 5+1 была договоренность, что часть урана будет экспортироваться. Но пока это не действует. К сожалению, из-за поведения западных стран этот процесс приостановился.
— В скором времени в Иране состоятся досрочные президентские выборы. Как идет подготовка?
— Как вы знаете из истории, одна из характерных черт Ирана это то, что в любое время, несмотря даже на период агрессивной войны Садама Хусейна против Ирана, проведение выборов на любых уровнях никогда не приостанавливалось. К сожалению, в этом году, после гибели нашего президента, выборы назначены досрочно на ближайшее время — конец июня, по плану они должны были состояться в следующем году. Согласно нашей Конституции и законам, в течение 50 дней после гибели/отставки президента у нас идет подготовка к следущим выборам.
На выборах присутствуют разные политические мнения и группы. Если вы будете в Иране, вы сможете наблюдать предвыборную активность.
— Ранее Вы отмечали, что Казахстан является приоритетным направлением Вашей внешней политики. Как развивается двустороннее сотрудничество?
— Вы правильно подметили, что Казахстан является для нас приоритетным направлением внешней политики, и у нас очень много сфер сотрудничества. Надо отметить, что наши взаимоотношения связаны по географической причине, мы являемся соседями по Каспийскому морю. Также нас объединяет многовековая история. На политическом уровне у нас сложились высокие отношения, на международной арене у нас также хорошие взаимоотношения сотрудничества, и на уровне контактов Президентов хорошее сотрудничество. Но, к сожалению, на уровне экономического и торгового сотрудничества мы не взаимодействуем на том уровне потенциала, который имеется у нас. На уровне народов и академической сферы (студенческой) у нас минимальный уровень взаимоотношений. Это увеличивает ответственность посольства Казахстана в Иране, также с вашей помощью, с помощью СМИ, в отдельности агентства Kazinform, мы бы хотели, чтобы все содействовали росту взаимоотношений.
Мы являемся стратегическими партнерами, поэтому чем больше будет развиваться и укрепляться сотрудничество, тем лучше для нас.
В данный момент мы еще не работаем на том уровне, на котором нам дали распоряжение наши Президенты — господин Токаев и наш ушедший президент. Они давали нам очень много поручений для увеличения роста взаимодействия.
Поэтому мы — дипломаты и СМИ - должны вместе стремиться к расширению взаимоотношений. Также надо отметить, что кто бы ни стал Президентом Ирана, в нашей внешней политике Казахстан будет занимать особое место, и приоритет всегда будет отдаваться развитию отношений с Казахстаном.
